|
|
   |
Нынешней осенью Николаю Владимировичу Банову исполнится 93 года. Длинная жизнь ветерана Великой Отечественной войны вобрала столько ярких и трагических событий, что их хватило на написание книги. Учился в педагогическом училище, но жизнь была настолько голодной, что пришлось поступить в ФЗУ мебельной фабрики, где кормили. Работал столяром на этой фабрике. А в 39-м призвали в армию, службу нес в Западной Украине, территорию которой передали СССР после подписания пакта Молотова-Риббентропа. Из-за полученной травмы глаз не успел дослужить. Отправили домой, в Одессу, на лечение. Только вышел из госпиталя, как началась война.
На второй день был уже в военкомате. А там бывшему столяру неожиданно предложили пойти матросом на «Игарку» — новое судно технического флота, недавно спущенное со стапелей. На «Игарке» оставлял осажденную Одессу: технический флот переправляли на Кавказ. А потом был «Красный аджарец», всю войну прослужил на флоте. В черноморские порты доставлял эвакуированное население, оборудование, боеприпасы. Не раз ходил на Малую Землю. Сколько раз суда попадали под вражеские обстрелы! Каждый рейс мог быть последним.
Несмотря на возраст, память у Николая Владимировича отличная, о каждом боевом эпизоде может рассказать интересные подробности. Но в гости ветеран войны пригласил, чтобы поведать о подъеме затонувших субмарин в послевоенное время. Мало кто из одесситов знает об этом, тем более, молодых.
Так уж случилось, что и после войны вся трудовая деятельность Н. В. Банова была связана с морем. После окончания мореходного училища плавал на небольших судах. В 1947 году его назначили старпомом плавбазы «Севан». Это судно немецкой постройки досталось нам по репарации. В годы войны оно использовалось немцами для доставки подводных лодок с Балтики на Черное море. А в мирное время «Севан» использовали для разминирования минных полей в Черном море. Весь его северо-западный район был нашпигован вражескими минами, что представляло огромную опасность для судоходства. В начале 50-х годов прошлого столетия занялись и подъемом затонувших кораблей.
На Аллее Славы, в парке им. Шевченко, установлены две мемориальные плиты погибшим у Одессы в 1942 году подводникам. На одной выгравированы имена и фамилии 20 подводников и командира малой подлодки «М-33» капитан-лейтенанта Дмитрия Ивановича Сурова. На другой — также экипаж из 20 подводников и фамилия командира «М-60» капитан-лейтенанта Бориса Васильевича Кудрявцева. «М-33» войну встретила в Севастополе, в осажденный город доставляла боеприпасы, продовольствие, бензин. 25 августа 1942 года, выполняя боевое задание, достигла Одессы, но у мыса Большой Фонтан столкнулась с миной. Все 20 подводников погибли в затопленных отсеках.
«М-60» совершила восемь боевых походов, а в последнем, девятом, в сентябре 1942 года, подорвалась на вражеской мине у берегов Одессы. Фашисты установили здесь минное заграждение из нескольких сотен якорных контактных противолодочных мин. Пройти через него даже малым подводным лодкам было практически невозможно. Поэтому после гибели «М-60» командование Черноморского флота подлодки к Одессе больше не посылало. Со дна морского поднимать «М-33» и «М-60» довелось «Севану».
— Это была уникальная операция, требующая длительной и серьезной подготовки, довольно трудная и опасная, ведь в субмаринах находились боеприпасы, — вспоминает Николай Владимирович. — Для ее осуществления был создан 429-й отдельный дивизион аварийно-спасательной службы Черноморского флота воинской части № 87118 под руководством инженера-капитана 1-го ранга Александра Васильевича Мадеева. Такие же отряды по подъему затонувших судов работали в Николаеве, Севастополе, Керчи, Новороссийске и других городах. Необходимо было расчищать морское дно для нормального судоходства.
Под руководством А. В. Мадеева работало больше ста человек: военнослужащие и вольнонаемные. И те, и другие приняли присягу о неразглашении сведений об операции. Даже наш «Севан» был накрыт маскировочным тентом.
На затонувшие субмарины первыми спускались водолазы. Им нужно было промыть каналы, провести в них металлические стропы толщиной в руку. Все работы проводились с большой осторожностью, ведь в подлодках-малютках находились торпеды. Такие же меры преосторожности соблюдались и при их подъеме, который проводился в два приема. Сначала лодку поднимали с глубины 27 метров до 8 метров, а затем уже доводили до надводного положения. Подъемных кранов не было, поднимали лодки вручную: восемь матросов с одной стороны работали на лебедке, столько же на другой. Операции по подъему «М-33» и «М-60» заняли в общей сложности две недели. Прошли они успешно, в первую очередь, благодаря высокому профессионализму А. В. Мадеева.
Вместе с моряками и военнослужащими находились на «Севане» и сотрудники КГБ, рассказывает Николай Владимирович. Они выполняли свою задачу: в поднятых со дна морского субмаринах разыскивали документы, собирали останки подводников. Благодаря им удалось установить имена всех погибших подводников и обстоятельства их гибели. Так, из найденных документов на «М-60» стало известно, что подлодка 22 сентября была в районе Тендры. После подрыва она шла на перископной глубине погружения. Первый отсек залило водой за несколько секунд, мгновенно затопило и второй отсек, экипаж перешел в центральный пост. Вода попала в аккумуляторную батарею, после чего начал выделяться хлор, которым все отравились.
Такой же страшной и мучительной была смерть и 20 подводников «М-33» с командиром, которые умерли от недостатка кислорода и отравления углекислотой. На подлодке нашли партбилет и записку одного из членов экипажа — Хомутенко. В ней он пишет: «Кроме пятого и шестого, все затоплено, все погибли. Погас свет. Кормовой люк не открывается. Выходя, задохнулись шестеро. Остался я один. Под водой мы уже более суток. Душно. Очень хочется жить. Прощайте!».
Останки погибших подводников вначале были захоронены на Слободском кладбище, а затем с воинскими почестями их перезахоронили на Аллее Славы. Именно на этом святом месте должны покоиться настоящие герои войны, считает Н. В. Банов. Чтобы помнили потомки о тех, кто завоевал победу ценой своей жизни. Сам он очень гордится, что в свое время был причастен к операции по подъему субмарин.
Татьяна Жакова