|
|
   |
Этой осенью довелось мне побывать в местах детства и юности, встретиться с друзьями тех времен, и мы вспомнили, проходя мимо ветлечебницы, ветеринарного санитара Александра Ефимовича Лисецкого. А я ведь с ним потом не раз встречался и в Одессе — после войны. С кавалером ордена Славы. Его судьба волнует березовчан и сегодня, в этом я убедился, выступая перед учениками школы на окраине райцентра — Березовки.
...Дядя Саша заскочил к своей тетке попрощаться, кажется, на третий день после начала войны. Моя бабушка Варвара была ему теткой. Он любил ее, помня, как заботилась о нем, спасая от голодной смерти, когда осиротел в 1933-м, как учила самостоятельности в преодолении жизненных трудностей. Племянник, закончив курсы ветеринарных санитаров, работал потом в колхозе в Картакае, то есть на окраине Березовки. При малейшей возможности проведывал овдовевшую Варвару Яковлевну, помогал.
— Пусть Бог тебя бережет, Сашенька! — благословила племянника тетка и заплакала. — Ты же Фросю и Коленьку оставляешь одних...
— Не пропаду, тетя, я такой, — улыбнулся дядя Саша и на прощанье поцеловал старушку.
Мы, березовские мальчишки, всегда с радостными возгласами встречали появление на окраинных улицах велосипеда ветсанитара Александра Ефимовича. Он непременно садил кого-то на раму, кого-то — на багажник и вез счастливчиков к табунам, коровьим стадам. Был он таким добрым, так ласково относился к животным, что, видимо, и нам на всю жизнь привил любовь ко всякой живности.
Незадолго до войны дядя Саша словно бы охладел к своему велосипеду, мы все чаще видели его уже за рулем мотоцикла. Интересные обстоятельства привели к этому. В Березовке был еще и ветеринарный врач, страстный любитель езды на мотоцикле. С утра до ночи носился по селам. Однако неудачи одна за другой преследовали его, когда садился за руль. Какой-то черт совращал, и ветеринар, нажимая на газ, рвал с места на бешеной скорости, оказываясь через минуту-другую в кювете, часто без сознания. Всё заканчивалось больницей. В конце концов ветврач зарекся оседлывать «мустанга» и передал его санитару. А тот отличался сдержанностью и сообразительностью, мотоцикл освоил быстро и ездил без приключений, что, между прочим, отметила на своих страницах и районная газета «Степова комуна».
На фронт Александра Ефимовича мобилизовали вместе с его механическим другом, что и определило его воинскую специальность связного в штабе стрелковой дивизии.
Задания связной выполнял сложные — надо было разыскивать в условиях нескончаемого отступления наших войск штаб того или иного полка и во что бы то ни стало вручать секретный пакет. От часов и минут доставки боевых приказов зависел успех обороны или контрнаступления. Рядовой Лисецкий очень быстро завоевал доверие командования дивизии, ведь никогда не подводил, проявлял бдительность и предусмотрительность в непрерывно изменяющихся обстоятельствах. У такого военные тайны ни в коем случае не попадут в руки врагу, выскользнут из-под его носа, еще и непредвиденное мог осуществить.
На Донбассе, под Старобельском, возвращаясь в штаб, связной пересекал перекресток, на котором стоял регулировщик, направлявший движение боевой техники. Возле регулировщика Лисецкий заметил женщину с поклажей. Нетрудно было догадаться, что она ждала помощи. Действительно, боец с жезлом дал знак мотоциклисту и попросил подвезти женщину. Мотоцикл был с коляской.
— Вам куда? — поинтересовался Лисецкий.
Женщина назвала село, в которое и ехал связной.
— Хорошо, садитесь...
Неожиданная пассажирка села в коляску, поставив на колени мешок с грузом.
Сначала ехали молча. Потом женщина спросила:
— А до железнодорожной станции от села далеко? Я ведь эвакуируюсь ...
Зто насторожило Лисецкого, ибо село, где располагался штаб дивизии, было на западе, у линии обороны, а не на востоке, куда откатывались по железной дороге и по шоссе массы эвакуируемых.
Окинул беглым взглядом мешок на ногах женщины. Как будто какой-то ящик находится в нем. «А вдруг? — подумал с тревогой. — Сейчас фашисты забрасывают в наш тыл немало диверсантов».
— Вы не в ту сторону едете, дорогая, — заметил спокойно. — Мы к передовой приближаемся.
— Ой, я совсем заблудилась! — испуганно сказала женщина. — Я сойду, остановитесь...
— Да нет, уже довезу вас, — не согласился мотоциклист. — В селе поможем...
Он привез подозрительную попутчицу в штаб, и там выяснилось, что это вражеская радистка-разведчица, которая наводила с помощью рации бомбардировщики на скопления наших войск. Она, оказалось, уже побывала час назад в этом селе, и передала координаты для бомбежки. Подразделения дивизии немедленно оставили село, а вскорости состоялся воздушный налет, который ничего не дал фашистам.
Но отступление, к сожалению, продолжалось, хорошо экипированные и обученные гитлеровские армии не просто наступали, но и окружали соединения Красной армии. Попала в безвыходное положение также дивизия, в которой воевал Лисецкий. Он попал в плен.
Из лагеря военнопленных сумел сбежать. Но фронт находился уже далеко. Решил пробираться по полям, в стороне от сел и городов, в Причерноморье.
Боевые действия всколыхнули все вокруг. Люди не знали, на каком они свете находятся. Все живое тоже не находило себе места. Звери бежали и поселялись кто где.
Лисецкий шел вдоль досыхавшей плантации подсолнуха и на всякий случай вырвал, напрягшись, из земли крепкий, еще зеленый, ствол с тяжелым корневищем. Нес в руках, словно булаву. Что подсказало это сделать? Какое-то предчувствие?
Но когда услышал шелест высоких сухих подсолнечников и глянул на заросли, то увидел — на него летит, люто сверкая глазами, большая волчица. Неужели обречен на гибель? Знал, насколько опасны в нападении волки. Они, избрав жертву, бросаются на нее без колебаний и страха, вмиг разрывают беспощадными зубами.
В руках у Лисецкого был только ствол подсолнечника с увесистым корневищем, единственное оружие... Но удастся ли остановить волчицу в нападении? Зверь матерый, выдержит любой удар по голове. А пасть с острыми зубами раскроется в одно мгновение, и тогда не спасешься. Лишь глаза волка — его уязвимое место, но попробуй попасть в них.
Мгновение приближения волчицы тем временем истекло, и она взлетела в прыжке на уровень груди избранной жертвы. Лисецкий успел отскочить и изо всей силы ударил волчицу колючим корневищем по глазам. Та завыла от боли и упала на землю, затряся головой.
На земле Лисецкий еще раз обрушил удар по глазам зверя. И случилось чудо! Нападавшая волчица вскочила и бросилась к высившимся стеной подсолнухам. Сила и сноровка человека напугали ее.
Лишь теперь Лисецкий заметил, что за этим смертельным поединком из-под подсолнухов наблюдают волчата. Значит, самка с выводком, который должна была накормить.
Дальнейшее поведение волчицы еще больше удивило. Она начала подталкивать носом своих детенышей в сторону человека, побуждая уже их к нападению.
Лисецкий воспользовался моментом и скрылся в кустах лесополосы, пересек насаждения и побежал подальше от опасности.
Еще большая опасность ждала беглеца из плена, когда поблизости появились немцы. Пришлось падать в заросли сорняков и замирать, пережидая, пока гитлеровцы не отдалятся.
Домой, в Картакай, Александр Ефимович пришел исхудавшим, вконец обессилевшим. Набираясь сил, прятался в летней кухне, куда все время бегал его сынок Колюня, так соскучившийся по отцу.
Легализоваться помогла Лисецкому его специальность ветеринарного санитара: румынская оккупационная власть принялась проверять состояние здоровья скота, свиней. Александр Ефимович предложил свои услуги и сразу вошел в доверие. Со временем это позволило ему, пугая оккупантов эпизоотиями, спасать крестьянские хозяйства от грабежа в очень многих случаях, и люди молились на него.
Мы, группа подпольщиков, случайно столкнулись с Александром Ефимовичем в Заводовке, когда агитировали за расширение посевов в трудовых общинах в ожидании скорого освобождения (нашим же достанется урожай!). Лисецкий с женой и сыночком гостил у родственников жены и помог в беседах с заводовцами.
На фронт Лисецкого снова мобилизовали первого апреля 1944 года, то есть на следующий день после возвращения Красной армии. Березовчан собрали в один армейский запасной полк и, необмундированных и необученных, погнали следом за наступающими частями. Мобилизованные еле вытаскивали ноги из засасывающей грязи и гибли, не имея где спрятаться от налетов фашистских бомбардировщиков и истребителей.
Через пять дней Лисецкий, отбившись от запасного полка в ходе боев за Раздельную, обратился в комендатуру и назвался бойцом той дивизии, с которой попал в сорок первом году в окружение. Оказалось, что такое соединение есть на фронте. Значит, знамя тогда удалось вынести из окружения, дивизия возродилась, и Александр Ефимович в ней — тоже...
Между тем в запасном полку Лисецкого посчитали без вести пропавшим, о чем и сообщили семье. Но он не знал этого.
Дали на новом месте вернувшемуся старому солдату мотоцикл, и стал тот снова связным в штабе дивизии. Боевые задания выполнял с полной отдачей. Если коротко сказать, то очень скоро на его гимнастерке засияли медаль «За отвагу» и орден Славы третьей степени.
Жена же с сыном Колей сначала, получив похоронку, оплакали дорогого им мужа и отца, а потом, получив от него письмо c территории Польши, ходили от хаты к хате и делились невероятной радостью. Тетя Фрося организовала обоз хлеба в помощь фронту, и о ней, супруге фронтовика-героя, написала районная газета «Степова комуна», а то была важная награда.
Номер газеты с заметкой о трудовом подвиге жены Лисецкий получил перед самым выездом на очередное боевое задание. На подступах к реке Одер тяжело ранило командира отдельного батальона, в расположение которого как раз и прибыл с секретным пакетом связной. В тяжелую минуту боя он не растерялся — возглавил группу бойцов и не дал фашистам приблизиться к раненому офицеру, затем вынес его с поля боя в безопасное место и передал санитарам.
На плацдарме же за рекой Одер, когда мотоцикл Лисецкого натолкнулся на вражескую засаду, гвардеец не растерялся и метким огнем из автомата успел положить нескольких фашистов, остальных заставил отступить. Убедившись в том, что опасность миновала, продолжил выполнение задания.
Путь дивизии лежал дальше на запад. Где-то поблизости, слышал младший сержант Лисецкий, уже находились союзники, американцы. В один из дней, сдав по назначению пакет, он возвращался в штаб и вдруг за холмом увидел людей в незнакомой форме, догадался: таки американцы! Когда приблизился, те заулыбались, подняли руки в приветствии. Ну, Лисецкий — то же самое. Поговорили жестами, тогда он и объясняет, мол, ему пора. Однако американцы возразили и мягко, но настойчиво пригласили ехать с ними.
Спустя несколько часов к радости встречи с союзниками добавилась и горечь: Лисецкого снова не отпускали. Где-то нашли американца украинского происхождения, с его помощью общаться стало легче. Словно бы в шутку спросили, не желает ли советский сержант погостить в Соединенных Штатах.
— Я вот за женой и сыночком соскучился, — сказал Лисецкий. — А они ближе, чем Америка.
Дипломатичный ответ понравился генералу, подошедшему к собравшимся янки.
— Ладно, — приказал американский генерал. — Заправьте нашему другу мотоцикл, дайте в дорогу консервов и виски, и пусть он возвращается к своим.
Лисецкий козырнул на прощанье, сел на мотоцикл и нажал на газ.
В штабе дивизии связного, вернувшегося с таким опозданием, пожелал увидеть сам начальник штаба. Гвардии младший сержант доложил, как и положено, полковник развеселился от услышанного.
— Товарищ младший сержант, а вы молодец! — похвалил и пожал руку. — Мы пошлем вашей жене благодарственное письмо за образцовую службу...
По возрасту Александра Ефимовича Лисецкого демобилизовали одним из первых после Победы. В Картакае под Березовкой героя войны чествовали и родня, и колхоз, и школа. Однако долго отдыхать не дали. Ветеринарный санитар был очень нужен в хозяйстве.
Позднее по состоянию здоровья Александр Ефимович переехал в Одессу. Там все-таки ближе было и к врачам, да и к куску хлеба. Лисецкий работал на масложировом заводе, где его в течение многих мирных лет отмечали за добросовестный труд. Со временем и младший сын Владимир на том же заводе работал, депутатом райсовета стал. Тетя Фрося была довольна. Жили они в выделенной предприятием квартире, внуков дождались.
Такими и остались в моей памяти дядя Саша, тетя Фрося — стойкими в защите Родины, работящими в мирное время, настоящими патриотами, теми, на ком земля наша держится.
Борис Дубров