|
|
   |
Я с огромным уважением отношусь к львовянам, как к гостеприимным, интеллигентным и замечательным людям. Недавно в телепрограмме встречались школьники Одессы и Львова. Они, по-моему, оказались мудрее взрослых и укрепили веру, что будущее принадлежит нашему сближению и взаимопониманию.
В том, что произошло во Львове, не так просто разобраться. Даже Президенту потребовалось для этого изрядное время. Тем не менее, считаю своим долгом поделиться некоторыми соображениями.
Если нам нужен символ, способный всех объединить, то Георгиевская ленточка может служить именно этой цели. Она связана с орденом Георгия Победоносца, учреждённым в XVIII веке и отменённым советской властью. В России этот орден был восстановлен в 2000 г., когда Украина уже была независимой. Георгий Победоносец, как известно, не принадлежит ни к какой партии, но почитается во всей Украине. Собор Святого Юра во Львове — это собор Святого Георгия Победоносца. Георгиевская ленточка связана не с политикой, а с именем святого, несущего Победу. Она символизирует память о погибших на ратном поле и уважение к ветеранам, боровшимся за освобождение Украины от фашизма.
Это относится и к памяти воинов Красной Армии, и к памяти воинов УПА, которые боролись с немецкими захватчиками. Ношение этой ленточки — дело добровольное. Лично я предпочитаю хранить память в сердце и разуме. Но если мне прикрепят Георгиевскую ленточку, я буду её носить с достоинством, как дань уважения простым людям, отдавшим жизнь за свободу нашей земли. Непонятно, каким образом и кому эта ленточка могла помешать. Цивилизованный человек не сорвёт с другого даже пуговицу. А как можно было срывать то, что связано с памятью о близких людях, погибших в суровой войне? Здесь что-то не так. Уверен, что настоящие львовяне это поймут и объяснят своим разбушевавшимся землякам.
Теперь о Знамени Победы. Видимо, с самого начала необходимо было провести чёткую грань между флагом тоталитарной системы, под которым осуществлялись не только грандиозные планы индустриализации, но и грандиозные планы репрессий, и Знаменем Победы, которое изготовили в полевых условиях для 150-й стрелковой дивизии перед штурмом Берлина. Под данным штурмовым знаменем никого не репрессировали. Под штурмовым знаменем люди шли в решительный бой с ненавистным фашизмом и гибли в последние дни войны. А те, кто остался жив, ворвались в рейхстаг и на его куполе водрузили штурмовое знамя, как символ окончательного разгрома фашизма в его логове. Это Знамя Победы — наша общая и очень дорогая реликвия. Именно это Знамя увековечивает общую Победу всех наших народов в борьбе с жестоким врагом. Именно это Знамя имеет моральное право в День Победы быть рядом с государственным флагом каждой страны, участвовавшей в разгроме фашизма.
Не только в Западной, но и в Восточной Украине были люди, обиженные советской властью, и они возлагали какие-то свои надежды на приход немцев. Очень скоро все убедились, что украинскому народу от фашистов ждать нечего. Даже тех, кто пошёл на сотрудничество с ними, они рассматривали как недочеловеков и пушечное мясо. Страшно подумать, что бы ожидало Украину, не одержи мы Победу. Это наш общий праздник, и отмечать его нужно вместе, без дымовых шашек и раскачивания автобусов с ветеранами войны, женщинами и детьми.
Для лучшего взаимопонимания нам нужно убрать политику и глубже понять причины, которые привели к размежеванию. В 1939 году воины Красной Армии шли в Западную Украину как освободители. Однако вслед за ними шли карательные войска НКВД и идеологические отделы райкомов, горкомов и обкомов. Нетерпимые к инакомыслию, они не понимали, что пришли к людям, рождённым и выросшим не в СССР, а в буржуазной Польше, не знавшим практически ничего ни о Павке Корчагине, ни о Павлике Морозове, ценящим политое своим потом индивидуальное хозяйство, не успевшим изучить в один день язык межнационального общения, не знающим стихов о великом вожде, не принимающим на веру известие о том, что отныне «Бога больше нет».
Более того, часть населения Западной Украины являлась греко-католиками и считала своим пастырем Папу Римского. Это теперь наши руководители гордятся аудиенцией у самого Папы. А тогда он считался злейшим врагом советской власти (а как он должен был относиться к атеистическому государству, взрывавшему храмы Господни?). Официальные власти СССР называли Папу «слугой международного империализма». Что делать с его паствой? В Сибирь! А под каким предлогом? Например, под предлогом хранения вражеской атрибутики и символики.
Для этого достаточно было произвести обыск. Оказывается, сундук застелен газетой с портретом Пилсудского — лидера буржуазной Польши. А в ящике с недогоревшими свечами и ржавыми ключами находили значок польской молодёжной организации типа нашего «Будь готов к труду и обороне» или типа значка ДОСААФ. Дальше всё просто. «Вы признаёте, что эти вражеские атрибуты хранились в вашей квартире? Подпишите!».
Теперь внимание! Я готов к волне общественного порицания за то, о чём напишу дальше. Но когда-то нужно об этом сказать. О двойных стандартах, свойственных человечеству. Потому что по нашу сторону реки и молоко самое вкусное, и девушки самые красивые, и все истины — в последней инстанции. А вон там у них всё — «так называемое», «пресловутое», и «с позволения сказать»...
Если молодым хлопцам удалось отбить невинных людей у карательных органов, не спешите с оценками. По большому счёту молодых хлопцев в данном случае не интересовала аббревиатура карательного органа. В любом случае у них после этого одна дорога — в лес, в схрон, в катакомбы.
Однако для нас с вами аббревиатура имеет принципиальное значение. Если хлопцы вырвали невинных людей из лап гестапо, то они герои, а если они вырвали невинных людей из рук НКВД, то они — предатели. Зачем они торопились? Ведь они могли успокоить себя тем, что «органы не ошибаются», пойти, как обычно, на работу и в общем хоре петь славу великому вождю, а через каких-то пятнадцать лет получить письмо о посмертной реабилитации своих близких и прочесть в газете, что руководитель карательных органов объявлен врагом народа и расстрелян. Их беда в том, что они не хотели, подобно нам, покорно ждать реабилитационных писем, потому что хотели видеть своих близких живыми.
В несколько раз больше, чем тут написано, можно поведать правду об ответных зверствах борцов с репрессивным режимом. О том, как убивали ни в чём не повинных советских учительниц и руководителей колхозов, прибывших не по своей воле, а по разнарядке. И так без конца можно выставлять друг другу правомерные обвинения.
Однако сначала в Испании, а затем и в России нашли логику примирения. Она заключается в том, что и те, и другие любили свою Родину. И те, и другие желали ей счастья, свободы и светлого будущего. Никто не владел истиной в последней инстанции. Взгляды на общенародное счастье настолько различались, что люди по обе стороны баррикад стреляли друг в друга. По тем и другим в одинаковой скорби голосили вдовы и сироты. Те и другие упокоены в общей земле. Нам, их детям и внукам, суждено строить новую счастливую жизнь на нашей любимой и свободной земле. Нам, их детям и внукам, нужно осознать сложный исторический путь, чтить память всех, кто отдал жизнь за идею свободы, чтить и беречь оставшихся ветеранов и ценить дорогую реликвию — Знамя нашей общей Победы.
Георгий Пилипенко. Член Национального союза журналистов Украины