|
|
   |
Когда-то ростовская мореходка владела поочередно тремя парусниками: «Ипполитом», «Вегой» и «Альфой». Сегодня практически никто не знает об удивительных судьбах этих кораблей. А ведь именно они были сняты в знаменитых на всю страну фильмах «Дети капитана Гранта», «Алые паруса», «Море студеное», а одно из них, «Ипполит», в 20-х годах прошлого века вообще участвовало во всех советских фильмах, тематика которых была связана с морем.
Многие помнят популярный в советском союзе фильм «Дети капитана Гранта», снятый в 1936 году по одноименному роману Жюля Верна с Николаем Черкасовым, сыгравшем роль забавного естествоиспытателя Жака Паганеля. Но мало кто знает, что в этой киноленте была снята красавица-баркентина «Вега». Именно о ее судьбе и пойдет мой рассказ.
Год рождения баркентины — 1901-й. Первоначально она называлась «Таара». Место рождения судна точно не известно: называют местечко Кабли, отстоящее на 7 км к северу от бывшего уездного города Айнажи (Эстония), и порт Аренсбург (ныне Кингисепп). Строителями «Таары» были эстонские мастера, отцы, деды и прадеды которых были корабелами. Умельцы строили шхуны и четырехмачтовые баркентины, часто даже не пользуясь чертежами, а по памяти, добавляя обязательно что-нибудь и от себя. Оборудованных верфей не было, строили прямо на ровном месте у уреза воды. Опыт заменял расчеты, но это не мешало судам быть крепкими, добротными, мореходными. Они свободно плавали на Балтике, по всей Атлантике от Гренландии до Огненной Земли, служили по 40 — 50 лет.
Рейсы из портов Балтийского моря к островам Вест-Индии, к берегам Западной Африки и даже Южной Америки приносили неплохой доход. После революции судно реквизировали, передали в ведение Госторгфлота, несколько позже преобразованного в акционерное общество Совторгфлот, и перевели в Петроград, где про него совсем забыли.
Новая программа восстановления народного хозяйства страны предусматривала строительство мощного торгового флота. Для него требовались новые кадры, которые предстояло обучить и воспитать. Поэтому преподаватели училища присмотрели на кладбище старинных кораблей под Петроградом баркентину «Таара». Тогда и было решено преобразовать грузовую баркентину в учебно-производственное судно.
К весне 1928 г. судно было готово к приему курсантов, укомплектован штат экипажа. Судну вновь был присвоен класс Регистра (тогда РСФСР) и даже класс французского Бюро Веритас. Теперь благодаря восстановлению класса баркентина могла принимать на борт попутные грузы иностранных грузоотправителей и страховать этот груз в зарубежных страховых конторах.
Судно получило новое имя — «Вега». Капитаном назначили Г. С. Коновалова, его старшим помощником — Андрунина, первым помощником — Шабовта (к сожалению, инициалы помощников не установлены).
С лета 1929 г. начались регулярные практические плавания «Веги» с курсантами Ростовского политехникума на борту. Традиционными пунктами захода были порты Крыма и Кавказа, изредка Ближнего Востока. Судно имело статус учебно-производственного, и поэтому нередко занималось перевозкой грузов, благодаря чему снижалась стоимость пребывания курсанта на учебном судне — фрахт за груз поддерживал финансовое положение техникума. Такой режим работы продолжался 12 учебных навигаций. Тринадцатая, пришедшаяся на первый год Великой Отечественной войны, оказалась для судна последней.
Когда началась Великая Отечественная война, парусник сначала пригнали к побережью Азовья, а когда стало ясно, что Ростов придется сдавать фашистам, «Вегу» решили отправить в Геленджик. Летом 1941 г. парусник загрузили промышленным оборудованием ростовских заводов, подлежащих эвакуации. Баркентина, укомплектованная в основном студентами техникума, под командованием В. Б. Скворковского вышла в рейс, чтобы доставить ценный груз на Кавказ. От устья Дона до Керченского пролива парусник прошел благополучно. Оставалось миновать пролив, за которым «Вегу» ждало Черное море. Там, у берега, ее и разбомбили гитлеровцы. Поднимать судно было некогда и некому, да оно, пожалуй, и не выдержало бы подъемных работ. Поэтому судьба его решилась сама собой. К нему стали швартоваться военные катера. Так всю войну «Вега» прослужила в качестве импровизированного причала. А когда пришел мир, баркентину, занесенную песком и илом, окончательно превратили в пирс. Так и закончилась жизнь «Веги», на этот раз навсегда.
Пожалуй, на этом можно было бы поставить точку в моем рассказе о судьбе парусника. Но он был бы неполным, если бы я не поделился с читателями одним любопытным фактом, имеющим самое непосредственное отношение к нашему городу. А дело в том, что многие факты для этого материала мне предоставила жительница нашего города, моя бывшая сокурсница, Вера Чеха — внучка Николая Степановича Зиновьева, бывшего капитаном той самой «Веги» с 1936 г. до начала Великой Отечественной войны.
Сегодня на том месте, где похоронили знаменитую когда-то баркентину, располагается большой бетонный пирс. Его очень полюбили многочисленные курортники. Здесь они гуляют, любуются чайками, наслаждаются шумом моря и не знают, что под ними, под толстым слоем бетона, покоится красавица «Вега».
Дмитрий Сафонов