|
|
   |
Игры XXI Олимпиады в Монреале, в которых участвовали команды 135 государств (29 стран, в основном африканских, бойкотировали старты), стали триумфальными для одесских атлетов.
Пловчиха Марина Юрченя на дистанции 200 метров брассом в споре с соотечественницами Мариной Кошевой и Любовью Русановой (весь пьедестал оказался советским) выиграла серебряную медаль. Волейболистки Любовь Рудовская и Ольга Козакова в составе сборной страны также удостоились «серебра». Уроженка Овидиополя Татьяна Макарец, проделавшая путь от команды сельской школы до звания одной из лучших гандболисток мира, выиграла со сборной СССР, основу которой составляли украинские спортсменки, «золото».
Но главным героем Игр среди одесситов стал гребец Сергей Петренко, дважды победивший в Монреале на дистанциях 500 и 1000 метров в байдарке-двойке в паре с москвичом Александром Виноградовым.
Учитель физики 44-й одесской школы, где учился Сережа, убеждал: «Ты можешь стать хорошим инженером. Зачем тебе гребля? Только время отнимает». Тогда он поспорил с педагогом, что через год станет чемпионом мира. На мировой форум в Мексику он улетал в день выпускного. Весь класс пришел к нему домой провожать, в том числе и преподаватель физики, который признался, что хочет проиграть спор и желает ему успеха. Вернувшись с победой, Сергей принес медаль в школу, считая, что она по праву принадлежит и учителям и друзьям.
Он вырос на Пересыпи, там, где тогда находилась последняя автобусная остановка. Отец столярничал, мама — пенсионерка. В детстве будущий олимпионик пробовал себя в разных видах спорта — легкой атлетикой занимался, в футбол, баскетбол играл. Потом записался в гребную секцию, которую в ДЮСШ-6 набирал Вячеслав Сорокин (тот самый, кто, спустя много лет, приведет на вершину олимпийского пьедестала Юрия Чебана).
«Сначала он сидел в байдарке, — вспоминал Вячеслав Михайлович, — и ему там как-то все не удавалось: выворачивался, ломал лодку. Мне это надоело, так как ремонтировать лодки приходилось нам, тренерам. Пересадил его на каноэ, он тогда в девятом классе учился. Удивительно: он только стал в лодку и сразу начал двигаться. Я такого талантливого парня больше не встречал. Юрка Чебан — талантливый, но Сережа — это выше крыши. У него такое чувство воды, что мог идти на невысоком темпе, а лодка летела».
Уезжая на работу в сборную Молдавии, Сорокин передал своего ученика Виктору Полякову.
«Тренерами своими считаю двух человек, — рассказывал в интервью «Вечерней Одессе» Сергей. — Вячеслава Михайловича Сорокина и Виктора Павловича Полякова. У первого я занимался всего один год, но как много значил этот год для меня! У ребят моего поколения особого выбора в плане развлечений не было. На первом месте — футбол, играли в другие игры. Как-то в посадке дурачились в маялки. Там-то и произошла встреча с Сорокиным. Постоял он, посмотрел и пригласил всех в секцию. Почему не пойти? Тогда, мне кажется, подростки в большей степени чувствовали себя хозяевами во Дворцах пионеров, на стадионах, в спортивных секциях (разговор происходил в 1985 году! — А. М.) Мой Дворец, мой причал — ныне такое редко услышишь. Раньше было проще. Пошли мы за Вячеславом Михайловичем, и я обрел свое главное дело в жизни. Ну, а Виктор Павлович сделал из меня спортсмена. Но наставников, если разобраться, было гораздо больше. Евгений Викторович Лесяк имел группу очень сильных гребцов. Он приглашал меня на тренировки и всячески подчеркивал достоинства своих ребят, расписывал соревнования, на которых им предстояло выступать. Специально ли он это делал? Спустя годы я не раз спрашивал его об этом, но он только улыбался в ответ. Как бы там ни было, я снова и снова садился в лодку, хотя тренировки нередко заканчивались купанием в холодной воде, — так хотелось догнать, встать вровень с Володей Земляновым, Витей Чернышовым. Они, что говорить, были сильнее меня, но всегда были готовы помочь советом и делом. Я показывал хорошие секунды, претендовал на место в сборной страны, и тренеры соперников — Лысяк, Дьяченко — без колебаний предоставляли мне в нужное время зал, приходили на тренировки — советовали. Ребята, устав после заездов, снова садились в лодку, потому что мне нужен был спарринг».
Так формировалось мировоззрение человека, которого, несмотря на молодость, вскоре избрали капитаном сборной СССР по гребле на байдарках и каноэ. Тут самое время впомнить еще один эпизод из жизни легендарного спортсмена. Под Одессой, как тогда было принято говорить, народным способом строилась гребная база. Весь коллектив школы ДСО «Локомотив» выходил на стройку. Он вроде бы трудился не хуже других. Но как-то подошел к нему тренер-общественник Георгий Георгиевич Рожков со словами: «Сережа, придет время, к тебе будут обращаться по имени-отчеству. Есть у тебя шансы завоевать все награды, что в гребле разыгрываются. Но для этого надо работать. И не так, как ты сейчас». Это был урок на всю жизнь.
Урок пошел впрок. Свидетельство тому — два «золота» Олимпийских игр, три звания чемпиона мира, ордена Трудового Красного Знамени и «За заслуги».
Но каким же непростым получился его путь к каналу Нотр-Дам в Монреале! Петренко по праву считался каноистом № 1 в стране, место в сборной сомнениям не подвергалось, но... Перед Олимпиадой неожиданно стал проигрывать один старт за другим. И тогда тренеры решились на эксперимент, усадив в одну лодку двух чемпионов — Петренко и Виноградова. Впрочем, это сам Виноградов во время розыгрыша Кубка СССР предложил одесситу объединиться. По простой причине — партнер отсутствовал. А Сергей отказать не мог — нужно было выручать давнего знакомца. И родился экипаж.
В Монреале они покорили две дистанции. В финале на 500 метров сразу вырвались вперед. Как вспоминал впоследствии Сергей, боковым зрением он заметил, что по крайней воде их кто-то догоняет. Пришлось добавить. А после победного финиша выяснилось, что это была судейская машина, сопровождавшая гребцов по берегу. Заезд на километр дался труднее — сказалась усталость. Ближайших соперников они опередили на полторы секунды.
«Они с Александром Виноградовым в Монреале выигрывали с огромным преимуществом, — делился воспоминаниями Вячеслав Михайлович Сорокин. — Я считал, что Сергей будет грести не одну Олимпиаду, а пять-шесть, но его хватило только на две. Перед московскими Играми выиграл чемпионат Союза в одиночке, но почему-то решил стать в двойку. И это была его ошибка. В одиночке — 100 процентов стал бы медалистом».
Между олимпийскими Монреалем и Москвой случилась тяжелейшая травма, после которой сам вопрос о возвращении в сборную выглядел риторическим. Он вернулся. Но в Москве они с Виноградовым финишировали лишь шестыми. И снова Петренко не сдался: после Московской Олимпиады выиграл множество регат, упорно готовился к своим третьим Играм. Увы, шел 1984 год, советское руководство решило бойкотировать Олимпиаду в Лос-Анджелесе.
Анатолий Мазуренко