|
|
   |
Глава 6.
Пиши я детективную историю, начал бы со слов еrrare humanum est. Никто не обходится без ошибок — ни преступник, ни детектив, главное — кому повезет сделать их меньше. Но преступление уже само по себе ошибка, потому что чаще всего цели можно добиться если не законным, то полузаконным путем. Вопрос, достижима ли цель, по сути вторичен, главное — насколько она для тебя важна. К чему я это? Да просто мысли вслух, ничего более. Можно сказать, краткое изложение жизненной философии старшего лейтенанта полиции Семина.
Служба убивает остатки интеллекта, и дорогой мой друг Дима — тому лучшее подтверждение. Когда-то он интересовался не только деньгами и девочками, но куда все подевалось? Осталось сплошное позерство. Когда имеешь дело с таким начальником, выбора нет, становись ему другом. Недалеким, но преданным. И заодно выполняй за него всю работу.
Особенно курьезным стало последнее дело. Убийство в Аркадии. Убитого нашли на пляже под лодкой. Личность определили сразу: отсидел в свое время, в базе все на него есть. Мелкий мошенник, покоритель женских сердец, когда-то учился в Грековке и потому выдавал себя за художника. Соответственно, и кличка Костя-художник. За что такого мочить, непонятно. А замочили профессионально — шилом в сердце. Несколько свидетелей показали, что мужик всю ночь отжигал с полураздетой девицей, пьяной в хлам. Убить в таком состоянии она не могла никого, да и вообще куда-то пропала. Тратить время на ее поиски Дима не стал, понимая, что, протрезвев, она все равно ничего не вспомнит. Нашелся один свидетель, утверждавший, что вместе с Костей тусовались еще два типа. О чем толковали — неизвестно, но на ссору не тянуло.
А позже в глухом переулке на Молдаванке патрульные наткнулись на припаркованную машину с двумя трупами — мужским и женским. Как там оказались, убедительно объяснить не могут. Подозреваю, что сержант и напарница искали безлюдное место, чтобы уединиться, она — та еще штучка. Личности убитых установили на месте: у мужика при себе права, у женщины — права и паспорт на имя Елизаветы Николенко. Мужик, как и Костя-художник, убит шилом в сердце. Кровь при этом практически не вытекает, разве что несколько капель, сразу и не поймешь, отчего жертва ласты склеила. А вот эффектную Елизавету (чем-то похожую на Монику Беллуччи!) убийца просто придушил, шило пачкать не стал. Принципиальный.
Расстояние между Аркадией и переулком такое, что вывод однозначен: на место преступления и убитые, и убийца приехали в одной машине. В целом дело мертвое: мотив неизвестен, преступник бесследно исчез. Все, на что Диму хватило, это поехать домой к убитой. Там никого не было, жила одна. Поцеловав дверь, Дима опросил соседей, но те, ясное дело, ничего путного не сказали. Слава Богу, кто-то вспомнил, что у Елизаветы есть сестра. Разыскали ее быстро, но она мало что знала. Одно утверждала с уверенностью: Елизавета с сомнительными типами не дружила. Убитый вместе с ней сотрудник Художественного музея Роман Рубинштейн тоже подозрений не вызывал. В общем, уперся Дима в глухую стену. И затосковал. В такие моменты и начинается мой выход.
Пока Дима подошвы туфель стаптывал, я проверил телефон убитой. Ничего интересного, кроме нескольких звонков Роману. Отставив в сторону Романа, занялся опять Моникой Беллуччи-Николенко. По словам сестры, она владела агентством недвижимости. Номер агентства нашел в интернете, на звонок ответила секретарша. Агентство оказалось крошечным: директор, одна риелторша и секретарша. Логика подсказывала, что причиной убийства могла стать незаконная сделка. Потребовав от секретарши выслать на мою почту информацию о деятельности агентства за последние полгода, через четверть часа ее получил.
И сразу удача: последняя сделка была заключена накануне убийства, причем покупателем оказалась сама владелица. Приобрела за 35 тысяч зеленых дом с участком в Овидиополе. Продавец — некая Мария, фамилию называть не буду. Среди прочих документов в папке с файлами хранилось фото. Симпатичный участок на 20 соток, весь заросший бурьяном, и развалюха посредине. Вот и первая зацепка: такой участок не должен стоить больше 20 тысяч, в агентстве не могли этого не знать. Но приобрели. Интуиция подсказывала, что сделка нечистая, следует проверить банковские счета. Очередная удача: у Николенко было 40 тысяч долларов в «Привате», из которых 35 сняты два дня назад. Понятно, для чего. Проверяю сделку в реестре, все законно, участок теперь принадлежит Николенко. А раз так, то убийство из-за денег исключается, их после сделки у нее просто не было. Ладно, копаем дальше.
На всякий случай просмотрел еще и галерею, тут-то все и раскрылось. В галерее фото с купленым участком в Овидиополе, но только среди бурьяна вместо одноэтажной развалюхи высится практически достроенный трехэтажный особняк. Бегу к экспертам, они однозначно заявляют, что это фотошоп, хотя и приличный. Вот она, афера! Просматриваю файлы агентства и что же нахожу? Письмо гражданина Канады Рабина, в котором он хочет купить участок в Овидиополе и прилагает скрин с гугловской карты, где этот участок имеет место быть. Думаю, вам уже ясно, что это за место.
Больше писем не было, но переписка вряд ли на этом завершилась. На следующий день с понятыми оперативники вскрыли квартиру Николенко, изъяли ее личный ноутбук и притащили в мой кабинет. Так я нашел остальные письма. Суть аферы сводилась к следующему: Рабин выбрал участок по известным только ему критериям для постройки гостиницы. Сам приехать не может, но готов выписать и прислать доверенность на некоего Романа Рубинштейна на приобретение земли, желательно в пределах 50 тысяч долларов. Николенко ответила, что на участке крутой особняк (фото прилагается), хозяин требует 100 тысяч. В результате отчаянной торговли сошлись на 85 тысячах. В общем, замысел понятен. Но из последнего письма следовало, что доверенность Рубинштейну придет не раньше, чем через неделю, а деньги будут переведены из банка в банк прямо во время сделки в присутствии нотариуса, то есть наличности не будет. Мотив убийства исчез.
Неясным оставалось и то, какую роль играл в этом странном деле Костя-художник. Но тут события понеслись вскачь. Нашлась свидетельница, видевшая, как от лодки, под которой лежало его тело, спешно удалялась известная в Аркадии девица легкого поведения. Кличка — Лилу. Не была ли она убийцей? Маловероятно, но проверить надо. Но тут и ловить было нечего. Когда я сообщил Лилу фальшивую новость, что все трое убитых — мужчины, даже искры удивления в ее глазах не промелькнуло. Значит, не она.
Попрощавшись с Лилу, я понял, что упустил нечто важное. И явно поторопился сбросить со счетов женщину, продавшую участок. По сути, именно она представляла интерес для мошенников, потому что реальные деньги были только у нее. Может, труп этой несчастной лежит сейчас в укромном месте, а мы об этом не знаем? И тут меня осенило! Звоню Лилу, требую, чтоб бегом обратно. Вернулась, смеется:
— Уже соскучился?
— Еще как. Собираюсь закрыть тебя на пару дней за препятствование следствию. Ничего не заметила, ничего не услышала. Так не получится.
Лилу мигом скумекала, в какой убыток ей выльются 48 часов ареста. И тут же вспомнила, что видела убитого той ночью в компании пьяной вдрызг ненормальной бабы и еще двух мужиков. Когда я показал ей фото убитого Романа, опознала без колебаний. Но главное — по фото из паспорта опознала продавца участка Марию. Именно она отжигала в клубе с Костей. Пазл наконец сложился. Третьего спутника Марии Лилу описала как подозрительного типа. Теперь нужно выяснить, пережила ли Мария события той ночи в Аркадии. Если нет, дело, считай, раскрыто. Есть и мотив, и подозреваемый.
Позвонив в ЖЭК, я узнал номер телефона дворничихи участка, где живет Мария. Но дозвонился до нее только на следующий день, ближе к вечеру. Дворничиха уверенно заявила, что видела Марию буквально пару часов назад, выходящую из дома с дорожной сумкой, — живую и здоровую. Версия моя вылетела в трубу, никто Марию не грабил и тем более не убивал. Единственная, хотя и очень тонкая ниточка к убийце — сама Мария. Следовало бы вызвать ее на допрос, но тут меня ожидал сюрприз.
Увидев повестку, друг мой и начальник Дима впал в ступор. Оказывается, Мария — та самая любовь, что неожиданно вспыхнула в нем пару дней назад. И сегодняшнюю ночь он провел у нее. Вот только Мария никуда не собиралась. Дима уже вознамерился ей звонить, но я его вовремя остановил. Звонить — это непрофессионально. Это выдать себя заранее. Поэтому мы связались с техниками, определили геолокацию беглянки. Аэропорт. Дело, похоже, закручивалось.
В общем, сняли девушку с рейса, привезли в отделение. Допрос Дима не проводил, служебная этика запрещает, поручил мне. Тут-то Мария всю свою природную дурь и вывалила. Развели ее, как девочку, а она, даже заявление не написав, в Париж отправилась.
Картина в моей голове сложилась такая: Роман, видимо, знакомый с Рабиным, должен был купить для него участок в Овидиополе под гостиницу. Каким образом ему удалось убедить канадца, что наиболее подходящее для нее место — участок Марии, понятия не имею. Далее Роман обратился к своей давней знакомой (история звонков подтверждает) Елизавете, владелице агентства недвижимости, и предложил замечательный план. Участок они покупают (не торгуясь, с переплатой) за 35 тысяч, а продать должны Рабину за 80–90. Чистая прибыль — около 50 тысяч. В целом хороший план, но дело сгубило то, что Елизавета не хотела рисковать деньгами, а без них схема не выстраивалась. Пришлось пойти на еще одно мошенничество: постараться вернуть деньги сразу после сделки. Для охмурения Марии пригласили Костю-художника, роль случайного свидетеля должен был сыграть некто Сергей. Хотя, конечно, главная его роль — не дать Косте смыться с деньгами.
Хороший план, но в реальной жизни редко что идет по плану. Костя, как настоящий художник, решил подойти к проблеме творчески, разыграв интригу с возвращением тысячи долларов, что Сергей воспринял как двойную игру. Результат плачевный, Костя убит первым. А дальше, скорее всего, обычная жадность: зачем возвращать деньги подельникам, если у тебя уже и так на руках кровь. Проще оставить себе, заодно избавившись от свидетелей. Банально? Да, но такова жизнь.
Мария помогла подготовить фоторобот Сергея, по нему кое-что нарыли в записях видеокамер в Аркадии, их там хватает. Отпечатков пальцев мужик не оставил, опытный. После допроса Дима подошел, спросил:
— Что думаешь об этом деле?
Ответил я аккуратно:
— Пока трудно сказать.
— То, что Маша про авторскую копию известной картины рассказала, может быть правдой? Небось, больших денег стоит.
— Вряд ли. Посчитай сам. Бабушка Марии в конце сороковых только родилась. Естественно, что из-за железного занавеса в Париж попасть никак не могла. Бредить о Париже и побывать в нем — это не одно и то же. Так что про авторскую копию — выдумки романтической бабки.
— Жаль, — вздохнул Дима.
Почему я скрыл от всех итоги своего расследования, которое, кстати, провел, не выходя из кабинета? Причин три. Первая: в основном, это предположения, пусть и обоснованные. Доказательств нет, и вряд ли они появятся.
Вторая: после показаний Марии убийца известен и так. Сергей объявлен в розыск, есть его фото с камер, пусть не самые четкие. Думаю, когда-нибудь найдут. Или нет, как повезет.
Третья причина: если я начну все это излагать, Дима вряд ли будет в восторге.
Но главное, наверное, в другом. Кто такой Сергей, за не самую большую сумму хладнокровно и профессионально убивший трех человек в течение одного часа? Размышляя о нем, понимаешь, что это человек из другого мира. Из того, где жизнь ничего не стоит, а все решает доза. Этот мир окружает нас все плотнее, втягивается в наши школы, дома, университеты. Бороться с ним практически невозможно, потому что его жестокость превышает нашу способность к сопротивлению. Вы уже поняли, о чем я говорю. Лично мне ввязываться в такие дела не по плечу. Себе дороже выйдет. Но какие отношения, скажите, могут связывать сотрудника Художественного музея с миром наркоты? Случайность ли это? Вряд ли. Так что интрига сохраняется.
Но это уже новое дело.
Наиль МУРАТОВ