|
|
   |
О шахматах сегодня говорят мало. Пожалуй, ничего не говорят. Война…
Но в советские времена тема шахматных баталий не сходила со страниц газет и журналов. Имена наших международных гроссмейстеров — Михаила Ботвинника, который первым из шахматистов СССР стал чемпионом мира, Василия Смыслова, Михаила Таля, Давида Бронштейна, Пауля Кереса, Тиграна Петросяна, Бориса Спасского, а позже Анатолия Карпова и Гарри Каспарова, также ставших чемпионами мира, — были у всех на слуху.
Одесса гордилась своим международным гроссмейстером и чемпионом Советского Союза Ефимом Геллером. В шахматы играли на Приморском бульваре, в Городском саду и на Соборной площади.
Так как я много лет работал на судах Черноморского морского пароходства, то могу сказать, что в дальних плаваниях шахматы пользовались особым уважением. Правда, они конкурировали с домино, но в домино играли четыре человека, а в шахматы — два. Поэтому шахматистов называли интеллектуалами. Во время стоянок в зарубежных портах, где собиралось несколько советских судов, устраивали шахматные турниры. Имена победителей и итоги соревнований сообщались по радио в газету «Моряк», которую в Одессе читала каждая морская семья.
На теплоходе «Аркадий Гайдар», на котором я работал много лет, был судовой врач Вадим Николаевич Нефедов. По молодости лет все его называли Вадиком. Грузный, неповоротливый, он целыми днями сидел в своей каюте за шахматной доской, решая головоломные задачи и этюды. Шахматы были у него и в судовой амбулатории. Если к нему обращался кто-то с головной болью или с другой проблемой по здоровью, Вадик, оказав помощь, тут же садился за шахматную доску. В каюте настольной книгой у него был нашумевший в свое время роман Александра Котова «Белые и черные», посвященный великому шахматисту Александру Алехину.
Вадик постоянно что-то жевал. Он ходил на камбуз к поварихе, которая давала ему то чищеную морковку, то кочан капусты, а то кусок белого, только испеченного хлеба. И даже идя на камбуз, Вадик держал под мышкой книгу «Белые и черные», которую он называл своей Библией.
Выиграть у Вадика было невозможно. И когда мы в зарубежных портах устраивали между нашими судами шахматные турниры, то нас просили: «Только не приводите вашего Вадика».
В конце августа 1983 года наш теплоход, выгрузившись в Японии, пришел в столицу филиппинских островов — Манилу. Здесь мы должны были погрузить на порты Европы жмых кокосовых орехов. В европейских странах этот груз покупали на корм скоту. В Маниле мы стали на рейде, и после оформления портовыми властями нашего прихода старенький буксир, густо дымя длинной трубой, подвел к борту теплохода несколько тяжело груженых барж. Утром 1 сентября должны были приехать грузчики.
Но в ночь на 1 сентября 1983 года советский истребитель случайно сбил над Сахалином залетевший в воздушное пространство СССР южнокорейский «Боинг». Летел пассажирский самолет из Нью-Йорка в Сеул, на борту находилось почти 300 человек пассажиров и членов экипажа. Сбитый советским истребителем авиалайнер рухнул в море. Все находившиеся на его борту люди погибли. Это трагическое происшествие возмутило весь мир. Тогдашний президент США Рональд Рейган назвал Советский Союз «империей зла». Это определение абсолютно подходит сегодня к путинской России, развязавшей страшную войну против Украины.
Когда стояли на рейде Манилы в ожидании начала погрузки, к нам начали подходить катера с разгневанными филиппинцами, которые стали бросать в нас камни. Все это продолжалось больше недели, пока усилиями дипломатов все не улеглось. Но на берег нас не пускали. Как объяснили дежурившие на борту полицейские — в целях нераспространения коммунистической заразы.
И вот, наконец, появились грузчики. Жмых с барж шел в мешках. На палубе перед трюмами мешки распарывали, жмых высыпался в трюм, а пустые мешки сбрасывались на баржи.
С одним из грузчиков стал приезжать его сын, мальчик лет двенадцати. С густой копной черных волос, закрывавших его лицо, он был похож на Маугли.
Мальчик подметал рассыпанный на палубе жмых, собирал его на лопату и бросал в трюм. Однажды сын грузчика поранил руку, и отец попросил у вахтенного штурмана разрешения обратиться к судовому врачу. Мальчика привели в амбулаторию к Вадику. Он оказал необходимую помощь.
И тут мальчик, увидев в амбулатории шахматную доску, предложил нашему доктору сыграть партию. Вадик посмотрел на него с усмешкой и начал расставлять фигуры. Игра началась. Но каковы были удивление и растерянность Вадика, когда минут через пятнадцать после начала игры он получил мат!
Вадик побагровел. На лбу у него выступил пот. Трясущимися руками он снова начал расставлять фигуры, показывая жестом, что нужно сыграть еще одну партию. И снова — мат!
За мальчиком пришел отец и забрал его на работу. Но на следующее утро наш врач стоял на палубе и ждал грузчиков. Увидев мальчика, он позвал его к себе сыграть партию. Результат был тот же. Новость о проигрыше нашего судового шахматного гения облетела весь экипаж.
Следующая игра проходила уже при большом стечении народа. Шахматистов окружили не только члены экипажа, но и пришедшие с палубы грузчики. Играя, Вадик был весь мокрый от напряжения. Но как ни старался — опять проиграл. Ему ничего не оставалось, как встать и пожать маленькому филиппинцу руку.
Я был редактором судовой стенгазеты. О необычных шахматных баталиях не только написал заметку, но и сфотографировал мальчика для газеты.
По возвращении в Одессу вместе с пограничниками и таможенниками, которые поднимаются на борт любого вернувшегося из заграницы судна, к нам пришел куратор КГБ. Обычно он заходил к капитану и помполиту, спрашивал, как прошел рейс. Но в тот день он зашел и ко мне.
— Капитан сказал, что вы — редактор стенгазеты. Что это за мальчик там сфотографирован?
Я рассказал про маленького филиппинского шахматиста. Куратор помолчал и произнес: «И все-таки снимите эту фотографию, ведь мальчик — иностранец».
Так закончилась эта история, развенчавшая нашего судового шахматного гения. А с приходом из рейса Вадик ушел с теплохода «Аркадий Гайдар». Больше я его не видел.
Аркадий ХАСИН