|
|
   |
Рядом со мной трудился недавно поменявший (по возрасту) место работы один из бывших руководителей городского жилищно-коммунального хозяйства. «Вряд ли здесь что-то вырастет», — скептически заметил он, но лопатой, тем не менее, орудовал исправно.
«А в самом деле — что с теми деревьями?» — вспомнилось как-то, когда была в районе Лузановки. Расспросы встретившихся жителей микрорайона разочаровали окончательно. «Да что там растет? Камыш один», — махнул рукой пожилой мужчина. «А если даже вырастет, так не для нас, — поджала губы дородная женщина. — Все равно распродают все земли подряд». Выяснилось, что ни первый, ни вторая сами не видели, что там деется, но — «так люди говорят». В том же духе отвечали на мои расспросы и другие респонденты. Неужто даже из простого любопытства никто не удосужился посмотреть? Живут ведь рядом... А сколько копий в свое время ломалось, сколько было протестов против опасного соседства!
Обрадовал старший механик дистанционно-сигнализационной связи станции «Одесса-Сортировочная» Николай Владимирович Фесенко: «Растут, растут деревца. А давайте я вас туда провожу».
Метров через 300—400 открылась радующая глаз панорама — за железнодорожным полотном довольно большой квадрат зелени. Молодые тополечки метров 4—5 ростом, куртины лоха серебристого, или, как мы его называем, «диких маслин», акации. Просматривались и проплешины, заросшие высокой густой травой. И — нет дурного запаха. Здорово!
Но еще стоят проржавевшие баки и мрачноватое здание с тоже проржавевшими железными ребрами. Остатки монстра, отравлявшего жизнь обитателям окрестных старых домов и не так давно появившегося жилмассива Лузановка.
Построили промывочно-пропарочную станцию в 1937 году. Ее историю хорошо знает заведующая сектором экологической безопасности, обращения с отходами и опасными химическими веществами Государственного управления охраны окружающей природной среды в Одесской области Виктория Ивановна Финашкина. Здесь готовили цистерны под налив нефтепродуктов, жиров и других жидких грузов. После пропаривания и промывки цистерн стоки поступали в пруды-накопители и пруд-испаритель. В наши дни промывочно-пропарочная стала настоящей экологической бедой: испаряемые с поверхности прудов нефтепродукты загрязняли воздух, а тяжелые нефтесодержащие фракции оседали на дно, загрязняли и почву, и подпочвенные воды. Общественность забила тревогу, подключились средства массовой информации.
В конце концов, все это возымело действие — руководство Одесской железной дороги промывочно-пропарочную станцию закрыло. Обработку цистерн перенесли. Но оставались еще расточающие «аромат» пруды. На их ликвидацию потребовалось три года. А денег ушло 4,5 млн. гривен. Их выделили железная дорога и областной природоохранный фонд.
Из прудов-отстойников откачали воды, содержащие нефтепродукты, очистили их, как требовалось по санитарным нормам, и сбросили в горканализацию. По биотехнологии института коллоидной химии Национальной академии наук Украины пруды также очистили от гудроноподобных донных отложений.
После этих работ территория была рекультивирована — здесь загрязненный слой почвы заменили черноземом, высеяли многолетние травы, посадили деревья. Причем подбирали породы самые неприхотливые, способные тянуть необходимые для жизни соки даже из такой, пропитанной вредными веществами, земли. Как сказал главный агроном КП «Зелентрест» Владимир Анатольевич Хромов, в такой ситуации лучше всего мочковато-стержневые корневища, способные проникать и вглубь, и вширь. Лучшее дерево для этого — лох серебристый. А, например, тополь, кроме всего, хорошо поглощает шум. Подходит и «визитная карточка» Одессы — акация.
Но оказалось, не закончена ликвидация еще одного пруда — буферного. То-то кое-кто из жителей, к которым я приставала с расспросами, углядел что-то подозрительное: свозят, мол, зачем-то... семечковую лузгу, засоряют. Оказывается, лузга хорошо поглощает влагу. Как сообщила заместитель начальника горуправления экобезопасности Валентина Николаевна Дацюк, на ликвидацию последнего пруда выделено 600 тыс. грн. из городского природоохранного фонда. Работы те же: откачать воду и после ее очистки спустить в горканализацию, снять слой грунта, содержащего нефтепродукты, засыпать грунтом с биодобавками... Все по той же схеме.
А еще, говорит Валентина Николаевна, — по инициативе работников железнодорожной станции, по периметру этого четырехгектарного квадрата высажены фруктовые деревья. Каюсь, не видела: может, потому, что заранее этого факта не знала и внимания не обратила.
Как бы там ни было, но главная, самая серьезная часть работы, завершена. Промывочно-пропарочная станция «Одесса-Сортировочная», по словам Виктории Ивановны Финашкиной, стала первым крупным предприятием Одессы, закрытым по экологическим причинам.
Мария СТЕРНЕНКО.
На фото автора: радуют глаз дружно поднявшиеся деревца, густая трава, а остатки промывочно-пропарочной — ржавеют.